Ландн из зе кэпител оф...
Анекдот вместо эпиграфа:
- Хау мач вотч?
- Сикс вотч.
- Сач мач?
- Хум хау.
- Ху ю?
- Рашн эмбэсидр.
- МГИМО?
- Аск! :)
Художник Микола Воронцов порадовал, разместив в Мордокниге скрин своей тетрадки по английскому языку.
1974-й год, девятиклассник Микола выводит старательными каракулями названия любимых групп. Одна из групп — Three Dogs Night — училке не знакома, поэтому она ее тупо вычеркивает. Как мило!
Невольно вспомнилась моя первая училка английского, запутавшаяся в переводе слова «социал-демократический». Такая пурга часто встречалась в советских газетах, которые нам задавали переводить. Трудность была в том, что «социальный» и «социалистический» — два разных слова, а эти грёбаные демократы были социалистами (правильный перевод — всё равно ‘social democratic’). Как она тогда выкрутилась, уже не помню. Знаю лишь то, что ее слова не было ни в одном словаре, а нам приходилось эту бурду учить.
В советских спецшколах английский начинали преподавать со второго класса (в обычных — с четвертого). Классы разбивались на три группы: сильную, среднюю и для дебилов. Не знаю, как в других школах, а в пушкинской школе-интернате №1 распределение зависело лишь от успеваемости: получаешь жидкий тройбан в четверти — валишь на ступень ниже (и наоборот, если учишься хорошо). Ни о каком платном вытягивании и уж тем более о репетиторах никто из нас не слыхивал. Не знали мы ничего и про всякие TOEFL’ы, CPE и прочую современную муть для выкачивания денег из родительских кошельков.
Учился я с перепадами, поэтому успел побывать во всех трех группах пушкинской восьмилетки и последующей средней школы №248 (сейчас обе гимназии или лицеи). Не могу сказать, что учителя в группах как-то различались по уровню, просто была разная нагрузка. В сильных группах основной акцент делался на устную речь и прононс, в средних — на скорость чтения, а в отсталых — если смог ответить на ‘Who is on duty today?’, то уже герой и космопилот, сможешь водить самолеты в братскую Болгарию!
Многие смышленые ученики шли на хитрость. Уже догадываетесь, в чем фишка? Гораздо выгоднее было идти в отсталую группу, потому что там при прочих равных условиях ты получишь гарантированную четверку или даже пятак, а в сильной группе придется пыхтеть, чтобы не получить три шара (в аттестате ведь не указывается, в какой группе ты учился).
Но если б у меня была машина времени, я бы обязательно отвесил пендаль мне тогдашнему и сказал бы, чтобы несмотря ни на что стремился попасть в высшую группу. Результат обучения в средних и отсталых группах таков: выпускник прекрасно и бегло читает, понимает смысл большинства текстов, владеет хорошим словарным багажом, но катастрофически неспособен понимать живую речь на слух! Прононсейшн у такого выпускника в целом неплох, но он будет спотыкаться на всяких ‘What's the weather...’, поскольку прекрасно знает, как произносятся звуки, а вот опыта для беглой связки таких звуков у него нет.
На некоторых старых журнальных фотках можно заметить советских детей в наушниках. Как бы языки учат. Ну, что тут сказать... Фотки, конечно, показушные. Что-то не припомню, чтобы мы надевали эти наушники. Вроде бы как-то раз надевали, но тоже для показухи перед РОНО. Да, кабинеты английского были технически подкованными (в одной из групп даже был катушечный видак «Электроника-591»), но сам обучающий процесс обычно происходил по старой дедовской методике: заучивали наизусть «My heart's in the Highlands», пели «We shall overcome» и читали вслух газету «Moscow News», издаваемую такими же дятлами, как два героя вступительного анекдота.
Хоть и говорят, что жили мы тогда за «железным занавесом», общаться с «носителями языка» всё же приходилось. При школах действовали КИДы — клубы интернациональной дружбы. В нашу школу часто наведывались настоящие иностранцы (социалистических болгар, чехов и прочих лохов не считаем — они ненастоящие). Даже англичане как-то раз приезжали, но в основном ошивались немцы и прочие датчане, которые в английском ни бум-бум. Хорошо помню датчан, которые привезли конструктор LEGO в обмен на значки с Лениным.
Кабинет КИДа был самый фартовый во всей школе, потому что большинство игрушек и сувениров оседало именно в нем. Ученикам перепадало мало, разве что какие-нибудь штучные безделушки. Если сидит весь класс с авторучками Lufthansa — то как пить дать, немцы приехали; если с дурацкими флажками — то соцстрана какая-нибудь...
Еще при КИДе можно было попрактиковаться в эпистолярном жанре, отвечая на письма иностранцев, которые получал КИД через вышестоящие организации. Английские письма вверялись только отличникам (лишь теоретически, ибо на самом деле их было чертовски мало), а всем остальным доставались спамеры из соцстран. Мне не повезло: достался какой-то чех, писавший на русском. Всё, что я узнал о тогдашней Чехословакии — это то, что у моего френда по переписке есть «большой собака». Впрочем, этого чеха я использовал на полную катушку. Ведь в письмах можно было пересылать «импортные» открытки и почтовые марки (наверное, считались контрабандой, но приходили исправно).
Разница скиллов между общеобразовательными и спецшколами была огромной. Всего каких-то два дополнительных года иняза — а в результате небо и земля. Мне было как-то неловко перед однокурсниками СПбГМТУ за то, что получал зачеты автоматом. Не помню, на каком курсе у нас был госэкзамен по английскому, но его я тоже «сдал» автоматом, прогуляв весь курс.
Засада с английским случилась позже, уже в ЦНИИ Крылова. Так уж вышло, что в своем секторе я оказался единственным из молодых, кому можно было доверить факсы. Предприятие режимное, общение с внешним миром происходило строго через факсы, завизированные Первым отделом. Сам перевод тупой научной болтовни занимал минуты, а вот отправка факса могла растянуться на два дня (расстояние между лабораторий и пресс-хатой больше километра, никакой транспорт по территории ЦНИИ не ходит) — на два долбанных дня беготни по инстанциям. Это в теории. А на практике каждый факс надо было перевести и отправить вчера. И еще при этом я был научным работником, на мне висела так и не написанная мореходная программа, плюс туева хуча отчетов по испытаниям, которые тоже надо было перевести на английский. И тоже вчера.
Можно сказать, этот чертов английский загубил всю мою научную карьеру. Поступал-то я туда не для того, чтобы ишачить техническим переводчиком по цене МНСа. Мне реально хотелось строить корабли или накрайняк яхты. Эх, мечты-мечты...
Ну и напоследок хочу дать несколько советов для изучающих инглиш. Сейчас немало различных курсов с аудио- и видеоконтентом, методик тоже много. Забейте на всякие «за неделю», «во сне» и прочие илоны-давыдовы. Только классика, только хардкор! Ну, и общение с «носителями языка», само собой. Если такового нет, его вполне может заменить просмотр фильмов на английском языке с включенными субтитрами (сначала русскими, чтобы попривыкнуть, а затем английскими). И да, чтобы развить коммуникативные навыки, все новые слова надо проговаривать вслух (громко!), а не в уме. Если в субтитрах попадется что-то нелогичное, то это наверняка идиома или пословица, которую надо найти в словаре и тупо запомнить.
Параллельно с фильмами можно заняться переводом песен. Запишите слова песни, как вы ее услышали, а потом нагуглите ее Lyrics (текст) — узнаете о себе много нового :). «Шумелка-Мышь» покажется детской сказкой.
Высший пилотаж — не в широком лексиконе или отточенном прононсе, а в умении мыслить и выстраивать предложения по-английски. Чтобы развить эти навыки, попробуйте почаще мысленно говорить для себя как бы под камеру, что вы делаете на данный момент (I’m reading your stupid website) — и пусть предложения в голове будут пока тупыми, со временем появится изобретательность в построении фраз, ибо мозгу станет скучно.
Да пребудет с тобой 4 мая! :)
© Генрих Лиговский
08.11.2013
Копия темы на форуме >>>
|
